DeadlyTrue
Вейларис Мэйсет

Вейларис Мэйсет

Син'дорай
Возраст:
31
Пол:
женский
Статус:
активен
Класс:
чернокнижник
Принадлежность:
Похитители Солнца

Внешний вид

В былом мы находили отражение своих печалей и радостей; но цену, уплаченную единожды, мы не забывали никогда. Темный, смоляного цвета крепдешин покрывал наши лица подобно вуали из паучьего шелка, но сквозь редкие щелки материи мы видели выжигающий радужку свет: скверну. Кто-то закрывал глаза, прячась от силы. Но я не боялась ее. В моих ушах стоял Его голос, и я слышала, чувствовала, как его когти смыкаются на моем плече. Не понимания и не видя ничего вокруг, я точно ощущала его шаг - он был величественный, подрагивающим от нетерпения и радости. Эмоции, взбурлившие во мне, заставляли капилляры лопаться, а зародыши страха уходили через стопы вниз, глубоко в обугленную землю.

Я протянула ладонь, кожа на ощупь была обожженной, обгорелой, огрубевшей: это не были мои руки, но я чувствовала, как покинувшая вены магия вновь насыщает меня. Это было несравнимо ни с чем - любые радости истлевали на фоне этого. Ничтожным становилось само существование, сами божества и добродетели превращались в пыль. Миг великой радости, что одолела наш голод, был также и моментом преданности. Мы верили Ему, мы подчинялись Ему.

Теперь мне снится это в кошмарах. Я подрывалось с постели в холодном поту, ощущая, как мои руки дрожат, как судорога сводит ноги, а горло - спазмы, не позволяющие родиться словам. Сколько дней я пролежала в очередном приступе? Когда это прекратится? Никто не знал ответа: ни врачи, ни целители, ни даже колдуны и чародеи. Но я точно знаю, что лекарство, о котором все знают, но молчат, существует. Оно нужно мне, как растениям вода и уход, как животным пища и кров, как нам - магия. Мне нужна скверна.

Сперва это было просто. Кристаллы, пыль, выжимки и зелья - после мятежников и лоялистов их достать не было проблемой. Но когда в наших венах течет благословленная сила Колодца, ты путаешься, теряешься, оступаешься и в неосторожности рискуешь провалиться в глубокий омут. Мне нужно больше - так я решила для себя, когда впервые прикоснулась к ней. Ее глаза перидотового оттенка смотрели на меня с верой и надеждой, как некогда смотрела я. Ее руки были худыми и болезненными, и я словила себя на мысли, что мои истощали также. Ее скулы были отшлифованными временем гранями, а нос - вздернутым полумесяцем, острым и хрупким. Глядя на нее, я не понимала, зеркало ли это, или живое существо. Через неделю я вновь нашла ее.

Чувствуя, как мои пальцы впиваются ей в шею, как пламя скверны заставляет кожу пузыриться, а вены вздуваться от напряжения, я закатывала глаза в эйфории. Сила, питавшая ее - та самая, которую она вбирала годами и десятилетиями, становилась моей. Энергия покидала ее тело, чтобы насытить меня. Ее глаза леденели, покрывались белесым налетом, тонкие губы безмолвно открывались, а сопротивление сходило на нет: да, она все понимала, она прощала меня. Я верила в то, что поступаю правильно, ведь разве не в этом заключается любовь? Жертвенность. Ее тело осталось лежать там же, под нашим мостом. Оно было так красиво, даже когда истощение достигло своего предела. Она любила таландарский жасмин, и каждую неделю я приносила его ей.

Но вскоре пришли перемены. Мы вынуждены были уехать, ведь война продолжалась. Мои таланты к тому времени стали проявляться все отчетливее, и отец вручил меня своему другу и наставнику. Я была исправной вещью - той, которую можно улучшать, податливой глиной и подручным материалом. Он лепил из меня то, что желал видеть сам, а я... мне было все равно. До сих пор я не знаю, в чем смысл моего существования. Зачем мне нужна сила? Почему мой голод все еще так силен? Как бы там ни было, когда пришел мой черед выступить с армией Похитителей Солнца, я не подвела своего отца. Силы, которые бились в моих висках и знания, отточенные тренировками, свершили мое заветное желание. В бою никто не осудит тебя, если в пылу ты осушишь два-три тела. Разве это великая потеря? Они враги.

Но война кончается, и я возвращаюсь домой. Кель’Талас снова цветет золотым и алым, но мой отец говорит, что это ненадолго. Скоро он зацветет новыми красками, и мне уготовано особое место в чреде перемен. Должно ли волновать это того, чьи краски жизни давно отсырели и покрылись плесенью? Меня радует одно - никто не осудит меня, когда начнется новая война. Разве это потеря? Они враги. Так говорят.

Немного алхимии

В детстве я проводила многие часы в сыром подземелье у мастера-алхимика Эларона. Мне прививали любовь к горячему, терпкому, склизкому, пузырящемуся, застывающему или разлагающемуся на составляющие. Смеси, зелья, выжимки, настойки, экстракты, мази, эликсиры - все это я умею изготовить, но не просите меня творить чары, сопряженные с алхимией, эффект необратим.

Немного сантиментов

Меня учили, что эмоции - главный враг для тех, кто не боится обуздать силу. Эмоции - слабость и главный порок для меня. Но мое сердце трещит по швам, когда я касаюсь ее браслета. Его старые грани напоминают мне, как совершенна была ее кисть, как изящны тонкие, изломанные пальцы, как хрупка была она сама. Болезненные воспоминания следует уничтожать, но я всего лишь живое создание из плоти и крови, мне не под силу такая мудрость.