AdiosMariachi

Участвуют

World of Warcraft Тень былой славы

Стопка книг на столе… Как же утомляет весь день сидеть за учебником и зубрить каждое заклинание. Помню, как с детства я ненавидел смотреть из окна и видеть беззаботных детей, а сам был заперт в комнате с книгой в руке. Отец говорил всегда, что я принесу свою юность в жертву для обеспечения своего будущего. Никогда не мог согласиться с его мнением, жить ведь хочется сейчас, а будущее может и не наступить… Слово к слову, заклинание к заклинанию – и в руке у меня загорелся огонь. Нельзя игнорировать удовольствие, испытанное мной в момент произнесения заклинания, но восторженные возгласы за спиной не имели ничего общего с моей реакцией.
- Ты делаешь успехи, сын мой. Ты обучился многому за столь короткий срок. Теперь я не сомневаюсь, что ты станешь сильнее всех в нашей семье.
Незаметно для меня, щека дернулась в сторону, изобразив на лице легкую смущенную улыбку. Я потушил огонь и захлопнул книгу, отложив ее в сторону, да опустил взгляд в пол. Как мне признаться, что вчерашний день, проведенный в казармах следопытов, я не забуду никогда в жизни? Лязг железа, звон клинков, хитрые уловки и скрытные убийства въелись в мой ум навсегда, и теперь это все, о чем я думаю. Будут ли мною гордиться, если я не последую по стопам родителей и нарушу семейную традицию? Не совершу ли я ошибки, если брошу магию?
- Матушка…- Нерешительным шагом я двинул в сторону матери и глянул не нее. Лицо эльфийки переменилось, она вопросительно изогнула бровь и спокойно ожидала продолжения, зная, что просто так мой взгляд не станет дрожать. – Капитан Небесный Ястреб принял меня в следопыты.
Дело сделано. Слово сказано. Воцарилось напряженное молчание. Мама смотрела на меня все так же спокойно, но лишь я видел, как взгляд ее освирепел. Голубые глаза слабо вспыхнули, она усмехнулась и нарушила тишину первая.
- Ты ослушался отца. Тебе запрещалось посещать казармы следопытов.- Она старалась сохранить спокойный тон, но я чувствовал, как голос ее грубеет с каждым словом. Ноги мои подкосились, и я был готов упасть на колени перед матерью, но не стал этого делать. Впервые я почувствовал в себе уверенность. Я сжал руки в кулаки и нахмурился, решительно шагнув вперед, словно ринулся в атаку.
- Почему я должен заниматься магией только потому, что обязан следовать семейной традиции?
- Как ты смеешь перечить воле матери?- Она замахнулась, тут же мне в лицо должна была влететь пощечина, если бы не новые ловкие навыки, которые я узнал от капитана. Глаза эльфийки округлились от удивления и злости, раньше я себе никогда не позволял подобной вольности. К тому времени я уже стоял далеко от нее.- Ты… хочешь взять в руки меч и убивать из тени? Ты хочешь бесчестно завоевывать победу на поле боя, совершая подлые удары в спину? Ты хочешь провести всю жизнь, прячась в тенях и выходя на свет только в момент убийства? В такой жизни нет доблести, нет чести, нет ничего, что достойно уважения!
- Бесчестие – это стоять безучастным, когда твоих друзей убивают. Подлость – наносить удар в спину своим союзникам. А в бою против сильного соперника хороши все методы. Или ты думаешь, что тролли будут воевать против нас честно? И заслуживают ли они честное отношение к себе?
Глаза матери совершенно одичали. Она хотела было ответить, как в дверном проеме показалась грозная фигура в небесно-голубой робе. Эльф вошел твердым решительным шагом, по старой привычке он смахнул с лица огненно-рыжую прядь волос и нахмурился. Голубые глаза сверкнули ярко, но и появление отца меня не лишило уверенности. Он встал рядом с женою и уложил руку ей на хрупкое плечо, предварительно смахнув золотистую прядь ее шелковых волос.
- Немного ты знаешь о жизни, юнец. Ты жаждешь свободы, но ты не сумеешь ею распорядиться, если мы с матерью тебе ее предоставим. И покуда ты не научишься, тебе не позволено…
- Мне не пятьдесят лет!- Отрезал я, даже не дослушав отца, и рванул к выходу, растолкав при этом родителей.
Эльфийка охнула от неожиданности и отскочила в сторону, с ужасом глядя на заблудшего сына. Руки ее легонько коснулись лица, дыхание участилось. Она знала, что ее грозный муж может быть слишком жесток к единственному сыну, в чем не ошиблась. Не успел я выбежать из комнаты, как почувствовал легкое покалывание в лодыжках. Глянув вниз, я заметил, что нахожусь высоко над полом, схваченный арканными путами. Подняв голову на отца, я рыкнул со злости.
- Если сумеешь разрушить заклинание, я позволю тебе уйти в следопыты. Если же нет – ты останешься здесь и будешь выполнять мои приказы.
Но меня не привлекала эта сделка. Злость, что копилась во мне все это время, нашла, наконец, повод выплеснуться наружу. Я потянулся к недрам своей робы и выхватил припрятанный мною кинжал. Замахнувшись, я со всей силы ударил себе в лодыжку. Хлынула кровь, мои крик был слышен во всем поместье. Отец округлил глаза от неожиданности, и тут же его рука была схвачена рукой обезумевшей от ужаса матери.
- Отпусти его, не позволяй ему разрубить себе ноги!
- Он не сделает этого, ибо безногий калека не нужен следопытам.- Но в голосе отца чувствовалась неуверенность, так как я уверенно наносил удары по ногам.
Боль была настолько силой, что я не почувствовал, как оказался лежащим на полу. Ко мне подбежала служанка, я увидел, как ее напуганные глазки осматривали мои изрезанные до кости ноги, а нежная ручонка прикрыла мои глаза…
Благодаря магии я не остался калекой. Благодаря магии я сумел стать невидимым для чужих глаз. Мои магические навыки сделали меня незаменимым воином в ряду следопытов. Но шрамы на ногах остались мне напоминанием о прошлых раздорах. Я помнил о матери, помнил об отце и надеждах, что они возлагали на меня. В последней нашей встрече они пожелали мне всегда следовать под лучами Солнца и не позволять теням поглотить меня полностью. Воодушевленный прощением и благословением, я не вник в суть их пожелания, и лишь спустя многие годы осознал, как опасны тени.
Я не расставался с кинжалом и тенями ни на день, я не представлял себе другой жизни. И лишь время покажет, выдержит ли мое сердце испытание тенью.